В данной статье обсуждается идея немецкого философа и психиатра К. Ясперса о тесной связи психологической болезни и нераскрытой потенциальности человека. Сама психопатология современного человека трактуется как запрос на реализацию свободы, который принял уродливые формы. Предлагается авторский взгляд на решение проблемы мировоззренческой ригидности. Вводится представление об уровнях развития сознания в качестве возможной системы ориентаций, о психологической триаде и ее разнообразных обнаружениях в составе мировоззренческой «раковины», в том числе о положительных и отрицательных типах психодинамики. Описываемый подход может служить методом анализа индивидуальной обусловленности, а также самого широкого ряда явлений современной культуры.

В 1919 г. выходит работа К. Ясперса «Психология мировоззрений», в которой немецкий психиатр пытается психологически обосновать механизм формирования различных типов мировоззрений человека и, одновременно, осуществить в своем творчестве переход от психологии к философии. В этой работе впервые появляется достаточно новые концепций мыслителя, которые в дальнейшие периоды его творчества получат основательную проработку. Например, пограничные ситуации и метафора «раковины».

Философ использует яркую метафору «раковины» и раскрывает роковую амбивалентность этого феномена: однажды жестко закрепленные мировоззренческие установки обеспечивают определенную степень внутреннего комфорта, но также делают «обитателя раковины» ригидным, менее восприимчивым и открытым к жизни. Так, по словам Ясперса, «раковины, основанные на жестких учениях, опускают завесу и на нашу душу». Немецкий мыслитель описывает этот вид существования, как «ползание внутри крепости, ограниченной стенами», так как за такое существование человек расплачивается ограничениями в своем развитии. Термин «раковина» носит оттенок презрения, поскольку Ясперс считает, что нужно отвечать на вызов, который порождает трудная жизненная ситуация [8]. 

Раковина — это нереализованное желание человека жить, непрожитые аспекты жизни, консолидированные во времени и пространстве. Это представленные в свернутой форме усилия человека по рационализации тех или иных возможностей осуществления собственного потенциала, инкапсулированная энергия желания и сдержанный волевой импульс.

При этом раковина обладает антиномической природой. Оно, с одной стороны, предлагает опору в известном, но укрывает от неопределенности, только в прохождении через которую и возможно испытать вкус жизни. Он дарует стабильность, но закрывает от уязвимой открытости, через которую возможно обрести интегрированность.

Кроме того, важной представляется характеристика болезни субъекта, в которой проявляются две крайности: падение в патологию, крайнюю несвободу, и в тоже время стремление к свободе, росту, обновлению, большему чувствованию жизни, проявление гениальности. Человек болеет по причине своей свободы. По словам К. Ясперса, патология — это болезнь свободы. Здесь можно сослаться на труды К. Ясперса, в которых он показывает, как гениальность граничит с патологией [4].

Помимо этого, О. А. Митрошенков выделяет следующие болезни современного субъекта [1]:

— Анонимная власть «здравого смысла» и общественного мнения – уничтожены все святыни без открытой борьбы и принуждения, конформность, конъюнктурность, стремление казаться вместо быть, нейтралитет как потакание злу. Если человек взаимодействует с людьми и окружающим его миром открыто, не преследует корыстных интересов – то считается простофилей, неудачником, а сопротивление директивам анонимной власти трактуется как ненормальность, такой человек воспринимается психически нездоровым.

— Низменные импульсы подсознания и страсти – широко известно, что Фрейд показал существование в человеке помимо сознательной части психики еще и глубинного бессознательного, в котором как магма бурлят необузданные желания и импульсы человека. И как показывает австрийский психолог и психоаналитик, именно эти неосознаваемые импульсы и страсти руководят лишь только так называемой сознательной деятельностью человека. На самом деле человеком движут тщеславие, вожделение, гордыня, властолюбие, которые подчиняют высшее Я человека под благими рационализированными предлогами.

— Потребительская психология, о которой написано и сказано за последние десятилетия предельно много.

— Потребность в признании и внимании как изнанка комплекса неполноценности, экспертную аналитику которого в свое время дал Альфред Адлер.

— Перемены любого рода как способ забыться и уйти от реальности. Человек массы не хочет быть собой и нести груз ответственности за свою индивидуальную и историческую ситуацию, но хочет жить по другим лекалам, следовать идолам, образцам успеха. Обещания перемен по-прежнему позволяет политикам привлекать на свою сторону определенное количество голосов избирателей. Перемены по существу необходимы миру и России, но, когда перемены становятся культом и самоцелью – это вызывает изумление и вопросы о здравомыслии идеологов перемен.

— На тренингах личностного роста публику убеждают в том, что возможно все, нужно лишь наметить цель. Но при этом не учитывается реальная социально-экономическая и политическая ситуация в стране. Все ради человека. Все на благо человека. И порой, действительно, даже удается назвать имя конкретного человека, организатора «пирамиды», или идеолога магии возможностей, ради чьего блага все и происходит. Сегодня образование больше не является гарантией нормального жизнеустройства по причине изменившихся экономических отношений и потребностей людей, а также возможных способов их удовлетворения. Конечно, сказывается и отсутствие социальных лифтов, хотя образование преподносится по старинке как дверь в лучшее будущее и жизнь как таковые. Само образование стало средством утоления неуемной алчности. Или вот еще одна установка: «Не я, так мои дети будут жить богато и обеспеченно». Все это примеры распространенного культа возможностей как выражения человеческой жадности. 

— Кроме того, бьют тревогу психологи. Общество захлестнула волна прогрессирующего, поощряемого анонимной властью инфантилизма. Детьми проще управлять. Даже возникают в профессиональном сообществе новые ниши. Оказывается, у семей со взрослыми, старше 30+ лет, «детьми» имеется запрос на получение сторонней помощи в сепарации («отделении от») совершеннолетнего детины, который не хочет строить свою собственную жизнь.

— Свобода без ответственности – еще один ярко выраженный бич современности. Когда в солипсически замкнутом мировоззрении движущей является установка на то, что возможно все, а из бессознательного подгоняет стремление к насыщению алчности, ведущим средством достижения целей неизбежно оказывается вседозволенность, которая не имеет ничего общего со свободой, которая, как известно, идет рука об руку с ответственностью.

Вытекающий из предыдущих описаний, бегло намеченный образ современного человек, живет с внутренней пустотой, которую пытается всячески заполнить. Ведь если проанализировать каждый из факторов, становится очевидной глубинная неудовлетворенность и психическое нездоровье описываемого субъекта.

К. Ясперс в свое время обозначил три внутренних фактора, препятствующих реализации человека: «Во-первых, материал его внутренней жизни: его чувства, психические состояния, страсти, инстинкты, все данности его психической жизни, которые стремятся овладеть им и подавить его. Во-вторых, непрерывный процесс сокрытия и искажения реалий психической жизни: всего, что человек чувствует, о чём мыслит, к чему стремится. В-третьих, пустота, источником которой служит нереализованность человека» [3, c. 915].

Но немецкий мыслитель так же наметил и возможности выхода из этой ситуации. Во-первых, человек, за счёт дисциплины развивается и создаёт себя, использует все данности своей психической жизни как материал для собственной алхимической трансформации. Во-вторых, внутренняя темнота подталкивает человека к развитию ясного взора и способности к различению, чтобы можно было отчётливо видеть свои внутренние процессы и противопоставить ясность видения механизму искажения реальности внутренней жизни. И наконец, в-третьих, человек стремится пробудить в себе внутренний источник, который бы восполнил пустоту через творческую внутреннюю активность.

Мы видим два совершенно разных и ни в чем не совпадающих стиля жизнедеятельности. В связи со сказанным представляется важным немного задержаться на понятии индивидуального экзистенциального проекта. Суть которого вкратце сводится к тому, что человек свободно и ответственно формирует свою жизнь и ценности и выстраивает жизнь, исходя из подвижного, открытого мировоззрения, которое способно меняться и слышать дух уникального личного и исторического времени. Что можно противопоставить укорененности в некоторой одной догме, традиции, идеологии или опоре на обусловленность, социальное программирование. Именно по этой причине автору представляется важным обращение к метафоре раковины. Поскольку обусловленность, выраженная в раковине, транслируется человеком в его повседневной жизни, и по поступкам и модели проживания повседневности можно диагностировать основополагающий конфликт или «перекос» в жизни, если это психотерапевтический или психопатологический запрос. Или же говорить об ориентирах для личностного роста, когда речь идет об условной норме жизни.

Опираясь на общедоступную информацию и собственные наблюдения в ходе психотерапевтической и жизненной практики, выделяю следующие пять стадий развития сознания человека:

1. Эгоцентричный. Существует только мое «я», его потребности, желания и нужды.
2. Родовой. Потребности, желания и интересы близких мне по роду людей (родственники, муж-жена, дети) также представляют для меня ценность. Границы «блага» расширяются до границ семьи или рода.
3. Социальный. Дела, задачи, интересы, умонастроения коллектива (общества, в котором человек живет) становятся неотъемлемой частью его жизни и души.
4. Экзистенциальный (Мировой). Человек устремлен к универсальным ценностям, смыслам и идеалам. Общее благо, которым человек живет, понимается как благо всего человечества, а в пределе всего Космоса.
5. Трансцендентный. Исчезает дихотомия «Я-Бог», не двойственное сознание, при котором «я» человека и источник света, к которому он ранее стремился, нераздельны.

Уровни не являются непроницаемыми друг для друга, но потенциально все пять присутствуют в каждом человеке в каждом мгновении его жизни.

Мы сказали про особенности «раковины», как она представлена у К. Ясперса. Обозначили наиболее существенные, на наш взгляд, болезни современного субъекта. Остается вопрос о зыбкости грани между нормой и патологией. Кто оценивает, где норма и где болезнь? А есть ли тогда вообще здравие? Здесь хотелось бы свой взор снова обратить к работам К. Ясперса, в которых он называет, по его формулировке, «задающих меру людей», к которым относит Сократа, Будду, Лао-Цзы, Иисуса, и говорит о том, что эти люди сталкивались с перечисленными выше болезнями общества и человеческого сознания, но жили так, как будто эти болезни их не касаются, либо пытались своим светлым примером указать на назревшие проблемы, обличить их и таким образом устранить [2]. То есть осуществить трансформацию, которая бы произошла на уровне индивидуального или коллективного сознания и бессознательного, за что были гонимы и, в части случаев, убиты. Мне представляется, что примеры этих личностей могут как раз стать примерами искомого здоровья и ориентирами в поисках здоровой модели жизни.

Также, хотелось бы добавить, что помимо разума и чисто интеллектуальной ригидности, о которой в основном говорит К. Ясперс, хотелось бы все-таки расширить представление о «раковине» до уровня чувств и воли. Таким образом получается, что раковина как психическая структура покрывает собой триаду психической жизни человека (разум, чувства, эмоции), которой соответствуют три общечеловеческие ценности (истина, красота, добро). Интересным, на взгляд автора, также представляется то, что в случае патологии, можно наблюдать внутреннюю рассогласованность работы одного из этих уровней во внутреннем мире человека, тогда как при относительной среднестатистической норме взаимодействие указанных в таблице 1 структур осуществляется вполне связанно и «плавно».  

Таблица 1.

Существует три отрицательных уровня психодинамики, которые условно можно обозначить, как стагнация, деградация, смерть. А при выходе в норму можно говорить о противоположных типах положительной психодинамики, таких как революция, эволюция, возрождение.  

Между данными типами можно выявить принцип положительного перехода, который заключается в следующем:

1. «Смерть» (крушение прежней системы ценностей, образа жизни, идентичности), также встречается под термином «мортификация», может быть преодолена через внутреннее возрождение.
2. Возрождение (рождение новой системы ценностей, образа жизни, идентичности).
3. Деградация (система приходит в упадок, переживает кризис) требует поворота динамики на курс развития через эволюцию.
4. Эволюция (система планомерно развивается), обычная, нормальная, поступательная жизнь человека, когда он шаг за шагом реализует себя.
5. Стагнация (система находится в состоянии застоя) переходит в иное качество через коренное преобразование, внутреннюю революцию.
6. Революция (система в процессе кардинального преобразования).

По мнению автора, данная схематически изложенная парадигма, подходит для анализа и разрешения как индивидуальных проблем человека, так и культурных явлений современности.

При этом продвижение от патологии к трансценденции происходит посредством некоторых ключевых для его творчества экзистенциальных механизмов [9]:

— Экзистенциальная коммуникация – этап обнаружения самости в патологии и мировоззрении

— Историчность – самость как существование в мире и роль человека в нем

— Пограничные ситуации – открытие самости как трансценденции

Начав с обсуждения предельной ограниченности и зажатости человека в том, что немецкий мыслитель назвал «раковиной» или «убежищем», нам хотелось бы обратить внимание на то, что К. Ясперс совершенно ясно отдавал себе отчет в том, что мир принципиально не завершен, в нем всегда есть нечто, не поддающееся объективации. И в человеке то же самое. Философия признает скачок между миром объектов, изучаемых наукой, и экзистенциальным просветлением. А незавершённость человека и его фрагментарность говорят о его открытости. Человек может развить себя, сделать из себя того, кем хочет стать и быть, обладает пластичностью. Мы не можем сказать окончательное слово о природе человека, потому что он может выйти за рамки ограничений, наложенных на него им самим и окружающей средой. Человек не принадлежит к какой-то одной категории, и может специализироваться и переопределяться в ходе своей жизни. А значит раковина – это не диагноз, не помеха, а возможность для восхождения к трансценденции в своем осознании бытия.

Наличие множества проблем в мире, утрата человеческого — серьезная опасность, которую экзистенциализм выразил почти 100 лет назад. И эта опасность до сих пор не снята с повестки дня и заслуживает всестороннего обсуждения.

Список литературы

1. Митрошенков О.А. Пространство и феноменология духовной ситуации человека в современном мире // Вопросы социальной теории. 2012. Т. 6. С. 174‑194.
2. Ясперс К. Великие философы. Будда, Конфуций, Лао-цзы, Нагарджуна / Пер.  Г.Б. Шаймухамбетовой. М.: ИФ РАН, 2007. 236 с.
3. Ясперс К. Общая психопатология / Пер. с нем. Л.О. Акопяна. М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2020. 1056 с.
4. Ясперс К. Стриндберг и Ван Гог. Опыт сравнительного патографического анализа с привлечением случаев Сведенборга и Гельдерлина / Пер. с нем. Г.Б. Ноткина. М.: Гуманитарное агентство «Академический проект», 1999. 240 с.
5. Ясперс К. Философия: в 3 кн. Кн. 1: Философское ориентирование в мире / Пер. с нем. А.К.Судакова. М.: Канон+ РООИ «Реабилитация», 2012. 384 с.
6. Ясперс К. Философия: в 3 кн. Кн. 2: Просветление экзистенции / Пер. с нем. А.К. Судакова. М.: Канон+ РООИ «Реабилитация», 2012. 448 с.
7. Ясперс К. Философия: в 3 кн. Кн. 3: Метафизика / Пер. с нем. А.К. Судакова. М.: Канон+ РООИ «Реабилитация», 2012. 296 с.
8. Jaspers Concept of “Limit Situation”: Extensions and Therapeutic Applications / Mundt C. // Karl Jaspers’ Philosophy and Psychopathology / Fuchs T., Breyer T., Mundt C. (eds). Springer, New York, NY. 2014. P. 169–178.
9. Miron R. Transcendence and Dissatisfaction in Jaspers’ Idea of the Self // Phänomenologische Forschungen / Hg. K.-H. Lembeck, K. Mertens, E.W. Orth. Hamburg: Felix Meiner Verlag, 2005. P. 221–241.